Алексеев Игорь Викторович, начальник Управления входящего облигаторного перестрахования СПАО Ингосстрах
"Емкость российского рынка перестрахования не позволяет полностью решить проблему с санкционными рисками, поскольку она ограничена"
- Какие сейчас наблюдаются тенденции на мировом рынке перестрахования? Каковы драйверы роста?
- Если мы говорим о последних двух годах, то, несмотря на определенные события (события катастрофического характера и крупные рисковые убытки), в целом рынок чувствует себя очень хорошо. Все убытки находятся в пределах ожиданий. Я бы даже сказал, ниже уровня ожиданий по средней убыточности. Как следствие, рынок продолжает оставаться в мягкой фазе, что является его главной проблемой. На перестраховочном рынке много капитала. Мы видим, как крупнейшие перестраховочные компании рапортуют об увеличении прибылей по сравнению с прошлыми периодами. Можно сказать, что рынок сейчас находится в достаточно здоровом и устойчивом положении.
- Вы упомянули о проблеме, связанной с избытком капитала. Есть ли еще какие-то проблемы на мировом рынке?
- Особых проблем я не вижу. Вопрос в том: почему рынок стал мягким? Именно потому, что есть избыток капитала. Рынок является привлекательным с точки зрения результатов. Он генерирует прибыль в целом для отрасли. В этой ситуации компании-перестраховщики из-за острой конкуренции вынуждены снижать цены, не повсеместно, но по многим линиям бизнеса.
К тому же в условиях мягкой фазы рынка компаниям все труднее сохранять объемы своего бизнеса. Они вынуждены искать новые рынки продаж. В условиях острой конкуренции это делать достаточно трудно.
Возможно, мы еще увидим на мировом рынке процессы слияний и поглощений среди средних и крупных игроков. Сейчас обсуждается сделка по продаже PartnerRe Ltd команде Axis Capital Holdings Ltd. Такое сообщение мелькало в печати. Компания Partner Re Ltd, которая присутствует на российском рынке перестрахования, может быть продана другим игрокам. Также произошло слияние компаний Catlin и XL. Это определенная консолидация не крупнейших, но достаточно сильных игроков. Брокеры также могут следовать этой тенденции.
-Что вы можете сказать о российском рынке перестрахования?
- Российский рынок можно охарактеризовать с двух сторон. Для компаний, которые размещают свои программы на международном рынке, эта ситуация благоприятная. Поскольку мировой рынок перестрахования находится в мягкой фазе развития, этим необходимо пользоваться и пытаться играть на конкуренции крупнейших западных перестраховщиков, "продавливая" свои условия перестрахования при более низких ценах. Многим компаниям без всяких проблем удается возобновлять свои перестраховочные программы.
Для входящего рынка перестрахования эта фаза не очень хорошая, поскольку капитала довольно много. Российский рынок входящего перестрахования, особенно если он привлекает риски из-за рубежа, сталкивается с очень сильной конкуренцией (как по ценам, так и по качеству) со стороны крупнейших игроков. Конечно, сравнение будет не в пользу российского рынка, который менее капитализирован, низкорейтингован и ему приходится быть поддерживающим рынком с небольшими долями участия.
В этой ситуации мы зарабатываем меньше, потому что цены падают. Нам приходится искать новых партнеров, но куда бы мы ни пришли, мы видим, что на любом рынке (на рынках Азии, Европы, Латинской Америки) слишком сильная конкуренция. Поэтому для входящего перестрахования период является довольно сложным.
- Сейчас мягкая стадия. Как долго она продлится? Каковы прогнозы?
- Это сложный вопрос. Одна фаза переходит в другую, наверное, из-за того что случается ряд очень крупных убытков на временном отрезке.
- Катастрофических?
- Прежде всего, катастрофических. Причем таких катастрофических убытков, которые могут "выбить" большую часть капитала с перестраховочного рынка. Подобные события возможны, но когда они наступят, никто не знает. В условиях мягкости рынка и роста прибыли крупнейшие игроки, тем не менее, делают осторожные заявления о том, что необходимо быть более внимательными, поскольку ряд крупных катастрофических убытков может существенно ухудшить сложившуюся ситуацию.
В частности, ущерб от калифорнийского землетрясения в США, где огромное страховое проникновение, может быть глобальным. Это станет серьезным ударом для всего рынка перестрахования, поскольку игроки сильно взаимосвязаны. События такого рода могут оказать существенное влияние. Мы видим, как землетрясения в Японии, землетрясение в Новой Зеландии, наводнение в Таиланде, не смогли поколебать этот рынок, поскольку они являлись хоть и значительными по величине, но не чрезмерно большими.
- Иными словами, "подушка ликвидности" достаточная.
- На данный момент она достаточная.
- С мировым рынком все ясно. А что с нашим в связи с санкциями?
- Санкции - это малоприятное явление, как в целом для экономики, так и для различных ее отраслей, в том числе для страхового рынка. Санкции - это всегда некое оружие, в чем-то обоюдоострое. Их применение, конечно, сказалось, но в достаточно ограниченном масштабе, поскольку они были направлены на определенный круг лиц и их бизнес, в том числе на ряд финансовых институтов, предприятий, относящихся, прежде всего, к государственному сектору.
Риски, которые попали под санкции, можно охарактеризовать как хороший, прибыльный бизнес. С одной стороны, после ввода санкций и при отсутствии у европейских компаний возможности принимать риски, пострадали, прежде всего, сами европейские перестраховочные компании и, компании лондонского рынка, которые также активно принимали эти риски в перестрахование.
В то же время емкость российского рынка перестрахования не позволяет полностью решить проблему с санкционными рисками, поскольку она ограничена. Для каких-то санкционных рисков, например, связанных с грузами, нашлись инструменты. Ряд компаний объединились, создали такую емкость и в основном фактически решили проблему перестрахования, распределив эти риски внутри страны среди компаний, которые обладают достаточно большими капиталами. Это фактически лидеры рынка.
Но есть и другие линии бизнеса, например, страхование строящихся судов, при котором страховые суммы могут достигать миллиарда долларов и более. Понятно, что найти перестраховочную емкость под такие проекты внутри страны мы не сможем. Обращение на рынки, альтернативные европейскому и лондонскому, не привели к успеху, поскольку, как правило, все страны (в том числе государства Азии) связаны с европейским и лондонским рынками, которые фактически являются доминирующими.
В этой ситуации необходимо полагаться на рост капитализации российских компаний. В перспективе капиталы необходимо увеличивать. Появление новых игроков на рынке перестрахования мы сейчас связываем с созданием государственной перестраховочной компании. Пожалуй, что и сами страховые компании также будут предоставлять все большую и большую емкость в отношении санкционных рисков.
-Вы сказали, что перестраховщики пробовали найти емкость в других странах. Какими были основные направления? Почему не все удается? Существуют ли какие-то барьеры, например, налоговые?
- Нет. Для перестрахования нет особых барьеров с точки зрения налогов, передачи риска, передачи капитала. Основная проблема заключается в том, где искать. Искали в Китае. Китайский рынок огромный по сравнению с российским. Одна китайская компания PICC (People's Insurance Company of China) собирает такой объем премии, как весь российский рынок. Это безусловный лидер Ее рыночная доля порядка 36%. Обращались туда. Обращались в China Re Group. Это перестраховочная компания с государственным участием, ее капитал составляет 4 миллиарда долларов.
Беда в том, что все китайские компании имеют в своем капитале американских и европейских инвесторов, они активно вовлечены в европейский перестраховочный бизнес. Например, China Re недавно открыла синдикат в Lloyd's, для того чтобы в Европе заключать договоры по перестрахованию катастрофических рисков. Ее представители учатся в Европе, привлекают акционеров из Европы, если они размещают свои акции, ведь часть акций вращается на свободном рынке.
Это говорит о том, что игроки рынка очень тесно связаны. Страны Азии, Ближнего Востока и Латинской Америки не могут игнорировать санкции, введенные странами, в бизнес которых они активно вовлечены. Они способны, конечно, принимать риски на собственное удержание. Это может нам помочь, но не решит проблему полностью. В какой валюте при этом должны вестись расчеты? Не в долларах и не в евро, которые повсеместно используются для взаиморасчетов по перестрахованию. Нам нужно решать вопрос, в какой валюте рассчитываться - в рублях, в юанях, других локальных валютах?
- Российский рынок перестрахования занимает не очень большую долю в рамках международного бизнеса. Как могут развиваться российские страховщики? На каких зарубежных рынках они могут успешно работать?
- С точки зрения входящего бизнеса? Я думаю, что основная задача российских страховщиков, в том числе перестраховочных компаний, - это концентрация на внутреннем рынке. Основными партнерами должны быть локальные компании. Перестраховочные компании не должны делать основную ставку на сборы по рискам из-за рубежа. Они искали этот бизнес не от хорошей жизни, а из-за доминирующего положения международных перестраховочных групп в России (хотя с точки зрения диверсификации портфеля участие в рисках вне пределов России вещь полезная).
Другое дело, что российские страховые компании предпочитают размещать риски за рубежом. Почему? Потому что там высокорейтинговый рынок. Есть уверенность, что крупные убытки будут оплачены. Причем никто не сомневается в профессионализме этих компаний и в их намерении платить. Это принципы, к которым мы призываем наши перестраховочные компании и компании, активно вовлеченные во входящее перестрахование. В силу своего размера и подверженности влияниям финансовой турбулентности внутри страны эти компании не являются альтернативой западным компаниям. Несопоставимы уровни профессионализма, капитала, а также многие другие параметры.
Тем не менее, сейчас локальные перестраховочные компании занимают свою нишу на рынке. Мы для себя должны решить: будем ли мы полностью ориентироваться на западный рынок, от которого сильно зависим, хотим ли мы сохранять эту зависимость в дальнейшем? Если ответ "да", мы можем столкнуться с проблемой дальнейшего усиления санкций. А значит, есть вероятность того, что перестраховочный рынок будет отгорожен "железным занавесом". Можем ли мы представить такую ситуацию? Многие, наверно, думают, что такая ситуация не возникнет. Хотелось бы ее избежать. Если она возникнет, говорят некоторые участники рынка, мы будем решать проблемы по мере поступления. При этом наше государство, создавая государственную перестраховочную компанию, наверное, уже думает на несколько ходов вперед.
- Какова сейчас перестраховочная емкость российского рынка?
-Емкость зависит от риска, вида страхования. Если риски малоубыточные, компании стараются принимать максимум ответственности на себя. Например, по грузам, которые мы упоминали, емкость может достигать до 100 миллионов долларов. Если это строящиеся суда, то такую емкость найти сложнее. Авиационные, испытательные риски военной авиационной техники имеют не самую лучшую статистику по убыточности, и по прежним ценам их страховщики и перестраховщики брать не хотят. Емкость по ним ограничена суммой порядка 10-15 миллионов долларов США. Нужно значительно повышать цену, что будет не выгодно клиенту.
-Предположим, что появится "железный занавес". Емкость внутреннего рынка пока невелика. Каковы дальнейшие действия? Воспитывать новую культуру у страховых компаний, например, франшизы, собственное удержание?
- Франшизы кардинально не решают проблему.
- Где можно взять емкость для перестрахования?
- Емкость взять негде. Необходимо, чтобы акционеры компаний в случае закрытия "занавеса" определили для себя стратегию развития - чем они хотят заниматься. Возможно, они не захотят заниматься входящим перестрахованием. Возможно, они решат остаться активными игроками на этом рынке. Если закроется западный рынок, наверно, спрос на перестрахование на внутреннем рынке резко возрастет. Для "Ингосстраха", как для компании, занимающейся входящим перестрахованием, эта ситуация благоприятна, поскольку не придется конкурировать с такими гигантами, как Мюнхенская перестраховочная компания, Scor, Partner Re, Швейцарская перестраховочная компания, Gen Re и прочими. С этой точки зрения ситуация будет для компании позитивной.
При этом сразу необходимую перестраховочную емкость российские страховые компании не наберут. Их акционерам придется увеличивать капитал. Перестраховочные компании тоже должны увеличивать свои капиталы, чтобы принимать больше рисков на собственное удержание. У любой компании, в том числе перестраховочной, как правило, есть своя перестраховочная защита, которая размещена в Лондоне и Европе. Если в одночасье мы этого лишимся, то полагаться будем только на себя.
Наверное, тогда изменятся и ставки по страхованию для клиентов. По моим оценкам, ставки должны будут повыситься, потому что перестраховочная защита уже не сможет быть "финансовой подушкой". Она не сможет выравнивать финансовое положение в той мере, что и до появления "железного занавеса".
Многое придется пересмотреть, но я думаю, что рынок от этого не умрет. Не умрет ни российский рынок перестрахования, ни, тем более, рынок страхования. Он будет развиваться. Пример Ирана показывает, что это возможно даже в условиях гораздо более жестких санкций. Санкции, которые действуют сейчас в отношении России, способны больше напугать. Я говорю своим западным партнерам: "Я благодарен Европе и США за то, что они ввели санкции. Это позволяет нам избавиться от многих иллюзий и лучше работать внутри страны, лучше развивать свою экономику". Если бы не санкции, мы могли бы оказаться в полной зависимости от европейского или от американского рынка капитала.
- Мы уже говорили о государственном перестраховщике. Насколько понимаю, этот вопрос фактически решен. Как вы оцениваете эту ситуацию? Какую нишу займет эта компания? Какие угрозы могут возникнуть от появления такого игрока на рынке?
- Разговоры о создании компании с государственным участием велись давно. Наверное, с этим решением мы опоздали на 25 лет. Если бы такая компания заработала в самом начале, когда создавался страховой рынок, мы избежали бы многих проблем, в том числе схемного перестрахования, ненужного перестрахования, излишнего перестрахования, полного доминирования западных перестраховочных компаний и т. п.
Ведь с самого начала развития российского страхового рынка для западных перестраховочных компаний наш перестраховочный рынок был полностью открыт, совершенно свободен. Те компании, которые прошли этот 25-летний путь, (я имею в виду локальные компании, локальных перестраховщиков), находились в условиях жесточайшей конкуренции с мировыми гигантами. Многие ушли с рынка. Тем не менее, самые сильные выжили. Несмотря на разные объемы капитала, IT-технологии, образование, профессионализм конкурентов, эти компании существуют. Некоторые из них неплохо себя чувствуют, хотя все равно им необходимо расти и расти. Только так можно дальше работать и развиваться. Как я всегда говорил, размер в перестраховании имеет значение, особенно объем капитала перестраховочной компании.
Создание государственного перестраховщика я бы связал, прежде всего, с введенными санкциями. Пока в прессе мы видим декларации о том, что эта компания будет занимать нишу санкционных рисков. Если это так, наверное, это неплохо. У компаний появится дополнительная емкость в лице государственной перестраховочной компании, чьи обязательства гарантируются государством. Разве это плохо? Нет. Если же компания, не отрабатывая свой капитал, начнет вести себя более агрессивно, подчиняя коммерческий рынок перестрахования и действуя не в рамках свободной конкуренции, а в условиях жесткого диктата при помощи директив и указов, это будет плохо. Как правило, такие компании долго не живут. Многие ссылаются на опыт Беларуси, при котором фактически произошла монополизация коммерческого рынка перестрахования. Я бы не стал сравнивать ни по каким параметрам. Это частный случай, уникальная ситуация.
- Это не наш путь?
- Это совершенно не наш путь. Российского госперестраховщика можно и нужно выстраивать на рыночных правилах и принципах. Многое зависит от того, какие туда придут люди, с какими знаниями, с какими правилами игры, с какими принципами работы. Если все делать по уму, от этого будет много пользы.
- Сейчас на рынке становится все меньше и меньше профессиональных перестраховщиков. Как вы видите их дальнейшую судьбу? Смогут ли они выжить в конкурентной борьбе? Как им развиваться, чтобы выжить?
- Мы видим, что они выживают на протяжении более чем 20 лет. Они приспособились. Они всегда конкурировали на этом рынке в довольно жестких условиях. Что для них меняется сейчас? Если будет все больше рисков санкционного характера, которые не берут мировые лидеры перестрахования, значит, появится дополнительная возможность зарабатывать.
- Это, наверно, вопрос скорее внутренней конкуренции, поскольку есть крупные игроки.
- Крупные страховые компании всегда доминировали на этом рынке. Если мы возьмем список крупнейших игроков по перестрахованию, увидим на лидирующих позициях "СОГАЗ" и "Ингосстрах" - компании, которые подписывают значительный объем премии по входящему перестрахованию. Для перестраховочных компаний в этих условиях есть два пути. Они могут существовать так, как существуют сейчас, - то есть занимать свою определенную нишу. Бизнес для них найдется. Другой путь связан с необходимостью вкладывать средства или привлекать новых инвесторов. При этом нужно частично отдавать компанию под контроль или изыскивать собственные резервы для повышения капитализации. Для чего это нужно? Для того чтобы принимать на себя большие объемы риска. Это актуально для тех, у кого есть желание и, прежде всего, средства, чтобы инвестировать в этот бизнес. Можно просто купить недвижимость, сдавать ее в аренду и получать доход без всякого риска. Тем не менее, мы видим, что перестраховочные компании на рынке существуют. Те, кто вел рисковую политику, или думал, что перестрахование - это легкий бизнес, на котором можно быстро заработать, давно избавились от этих иллюзий.
- Каков сейчас на рынке объем схем?
- По моим оценкам, он может достигать 30%, во всяком случае, не меньше 25%.
- Есть ли движение в сторону очищения рынка?
- Раньше эти компании занимали первые места в рейтингах. Сейчас они опускаются ниже. Я думаю, что и надзор прекрасно знает их названия. Я пошутил, что "перестраховочная Мекка" переместилась из Лондона в Подмосковье. Вы видите в перечне малоизвестных перестраховщиков такие города как Красногорск, Видное, Балашиха, Химки, Долгопрудный. Эти компании, к счастью, не определяют лицо перестраховочного российского рынка. Это не те участники рынка, о которых профессиональное сообщество должно думать в дальнейшем. Это забота других органов, прежде всего, надзора.
-Какой должна быть позиция государства? Какую политику должен проводить Центробанк в отношении перестраховочного рынка? Как помочь компаниям? Нужно ли вмешиваться?
- После разрушения монополии "Госстраха" перестраховочный рынок существует уже более 20 лет. Ранее только "Ингосстрах" занимался перестрахованием. Многие сотрудники перестраховочных подразделений российских компаний и брокеров в свое время пришли из "Ингосстраха". Компании обучали свой персонал, в том числе благодаря различным семинарам и тренингам, которые проводили западные перестраховщики. Происходил обмен опытом.
Чего мы ждем от государства? Прежде всего, нужно изменить отношение к рынку перестрахования, нужно понимание, что рынок перестрахования - это не отмывочная технология, а сугубо практический инструмент, обеспечивающий финансовую устойчивость.
Зачем помогать рынку? В сильной помощи он пока не нуждается. Главное, мне кажется, не мешать: не вводить в лице государственного перестраховщика жестко обязательные цессии, не принуждать компании к каким-либо искусственным действиям, не нарушать естественную, рыночную конкуренцию. Чем больше будет различных искусственных препон, тем хуже будет рынку. Классический рынок перестрахования функционирует нормально. Если государство правильно реализует запланированное, это будет очень полезно, окажет ощутимую помощь рынку перестрахования. С этой точки зрения я пока рассматриваю создание государственного перестраховщика как помощь.
- Иными словами, государству следует не мешать, а просто поддерживать конкурентные условия и, наверно, немного очистить рынок, чтобы улучшить отношение к нему.
-Если говорить о классическом рынке перестрахования, то здесь главный принцип - не навредить. Посмотрим, поможет ли рынку создание государственного перестраховщика. Многие специалисты рынка перестрахования ожидают его появления с большой опаской. Многие были категорически против создания такой компании и, наверно, остаются при своем мнении и сейчас. Поэтому для государства важно дальнейшими шагами развеять эти сомнения и опасения, а не подтвердить их.
- Сейчас, конечно, рынку непонятно, по какому пути пойдет развитие государственного перестраховщика, поэтому опасения вполне объяснимы.
- К сожалению, принципы пока четко не определены, не высказана стратегическая цель. Говорят о санкционных рисках, о том, что компания создается именно для этого. Для меня это немного странно. Санкционные риски могут достигать миллиардов долларов, а капитал этой компании декларируют в объеме 71 миллиарда рублей. Насколько я помню, часть этих денег - "живые", часть - государственная гарантия. Это не так много. В классическом перестраховании можно принимать риск на собственное удержание от 2 до 5% от собственных средств.
Насколько я понимаю, государственный перестраховщик будет использовать только собственный капитал. Меня интересует, на что будет нацелена маркетинговая стратегия государственной перестраховочной компании, поскольку санкционный рынок в данный момент невелик, и компания, на мой взгляд, не отработает свой капитал.
- Столкнулся ли "Ингосстрах" с какими-то санкционными препятствиями? Наверняка у вас были соответствующие клиенты.
- Мы в меньшей степени столкнулись с ними, потому что наша компания полностью частная. Наши акционеры и их бизнес не подпадают под санкции. В этом смысле нам проще. Конечно, среди клиентов, с которыми мы работаем, есть государственные предприятия, попавшие под санкции. И мы должны обеспечить им защиту, если можем оставить такие риски на собственном удержании.
Что происходит в секторах, определенных видах страхования? Нам удается создать внутреннюю емкость. В каких-то случаях мы под санкционные риски увеличиваем собственное удержание. Допустим, обычно собственное удержание для морских рисков составляет 2,5 млн долларов. При этом мы готовы для судов, находящихся под санкциями, предоставлять большую емкость. Конечно, трудности есть. В какой-то мере мы их преодолеваем, некоторые из них преодолеть не можем, но так или иначе все равно участвуем в этих рисках. Ситуация, на мой взгляд, для всех одинакова, но для крупных компаний она менее сложная. У мелких компаний потребность в капитале намного больше. У нас капитала достаточно. Мы считаем, что он может быть направлен, в частности, на дополнительное обеспечение перестраховочной емкости для санкционных рисков.
- Заключительный вопрос. Проводя исследования, мы ищем, как правило, точки роста российского перестраховочного рынка. Вы можете назвать несколько драйверов или несколько возможных направлений развития российского перестраховочного рынка? Конечно, хотелось бы, чтобы в мире знали, что такой рынок есть, хотя сейчас его роль не очень значительна. Как он может развиваться?
-Конечно, мы видим драйверы роста. Прежде всего, это российский перестраховочный рынок, рынок наших соседей по Евразийскому Союзу - Казахстана, Беларуси. Я надеюсь, что мы, наконец, перейдем от сугубо экономической интеграции к более конкретным шагам, в том числе на рынке перестрахования. Мы снимем рейтинговые барьеры, которые есть сейчас. Мы позволим работать на своих рынках компаниям соседних государств, входящих в Союз. Это тоже дополнительная емкость, дополнительное поле для рынка перестрахования. В этом тоже есть перспектива.
Кроме того, ЕС и США - это еще не весь мир. Хотя, несмотря на все санкционные меры и контрмеры, мы продолжаем работать по входящему перестрахованию и с европейскими компаниями. Мы активно работаем в Азии, на Ближнем Востоке, в Латинской Америке. Например, наша компания имеет представительства в Китае, в Индии.
Есть, конечно, негативные примеры, когда перестраховочные компании шли в международный бизнес, а потом закрывались. Это всегда удар для рынка, поскольку за такими компаниями остаются невыполненные обязательства, что воспринимается очень болезненно нашими партнерами.
Но тем, кто работает профессионально на международном рынке, удалось выстроить многолетние отношения со многими компаниями. В этом сегменте российские перестраховщики действуют успешно, причем многие из них даже действуют достаточно агрессивно, привлекая международный бизнес, несмотря на не очень высокий рейтинг.
- Спасибо. Я задала все вопросы. Возможно, вы хотите еще что-то добавить.
- На перестраховочных конференциях мы постоянно задаем себе вопросы: "Как развиваться рынку? В какой он стадии? Есть ли у него будущее?". Это уже набило оскомину. Я вижу, что рынок работает, он жив. Это самое главное. Уходят с него, те, кто не был готов работать в тяжелых условиях.
Поле сузилось. Когда-то было много компаний (мы, по-моему, начинали с тысячи), и все старались работать на взаимном доверии, уровень убыточности на рынке был низкий, тарифы, ставки, премии были высокими. Это было золотое время развития рынка перестрахования, когда все обменивались рисками. Никакого андеррайтинга тогда еще не существовало, надо было привлекать больше рисков. Это так называемое время "романтического перестрахования".
Такие времена рано или поздно заканчиваются, и они закончились. Сейчас мы уже работаем в иных условиях, когда нужно выстраивать систему стратегии - думать о том, как выживать, как работать, как развиваться в этом сложном сегменте бизнеса. Особые требования предъявляются к системе актуарных расчетов, IT технологиям, моделированию последствий катастроф, отслеживанию кумуляции как рисковой, так и катастрофической составляющей, знаниям страховых рынков и законодательств стран, где присутствует бизнес-интерес перестраховщика.
Большое спасибо!
- Спасибо.
